АВИАЦИТАТА

...Мёртвые петли вошли в моду - пришли в высший свет. Совершенно, как в прошлом году "танго"... Все русские авиаторы занялись теперь проделыванием мертвой петли...
В Германии, у которой один из лучших флотов... нет ни одного авиатора, делающего мёртвые петли.
И мне кажется, что немцы правы...
Одна из первых русских авиатрисс Е.Н.Шаховская

ПАМЯТНЫЕ ДАТЫ

19 Марта

На данное число памятные даты отсутствуют


АВТОРИЗАЦИЯ



Энциклопедия Российская авиация на Кавказском фронте в 1914—1916 гг.
АВИАЦИЯ
Российская авиация на Кавказском фронте в 1914—1916 гг.

Аверченко С.В., Кушнерёв В.В. Российская авиация на Кавказском фронте в годы Первой мировой войны (1914—1918 гг.) // Военно-исторический журнал. 2014. № 8. С. 10-18

История применения отечественной авиации на Кавказском фронте в годы «Великой войны» является малоизвестной и недостаточно исследованной темой. Второстепенность Кавказского фронта, национальные особенности, географическое положение театра военных действий и слабая освещённость прессой наложили отпечаток скупости на информацию об организации авиации Кавказской армии и лётчиках, воевавших в тех тяжелейших условиях. Вместе с тем особенности действий авиации в горах и необходимость сохранения исторической памяти настоятельно требуют от нас изучения этого уникального опыта. В статье рассмотрены действия только сухопутной авиации Русской императорской армии на Кавказском фронте, за границами исследования оставлено применение авиации Черноморского флота на приморском участке фронта.

***

К началу Первой мировой войны Россия имела на Кавказе один авиаотряд. Сформированный в 1913 году Карсский крепостной авиационный отряд (АО) базировался в крепости Карс[1]. В штате отряда были четыре лётчика, включая командира. Командиром был назначен военный лётчик штабс-­капитан Н.А. Бык, должности лётчиков заняли военные лётчики поручики Н.В. Кутовой и С.И. Охотников[2] и пилот вольноопределяющийся рядовой В.Н. Петров[3]. В 1913 году в отряде стажировались три лётчика­-наблюдателя: поручики М.С. Мачавариани, А.А. Русанов и П. Якобашвили[4]. На вооружении отряда были аэропланы «Ньюпор-­4». Авиаторы занимались учебной подготовкой, освоением техники пилотирования, обслуживания аэропланов, пополнением личным составом и техникой.

17(30) октября 1914 года[5] германские крейсера «Гебен» и «Бреслау» под турецкими флагами бомбардировали черноморские города Севастополь, Феодосию и Новороссийск. Накануне в одесской гавани турецкие миноносцы потопили русскую канонерскую лодку «Донец»[6]. В ответ на это 20 октября (2 ноября) Россия объявила войну Турции[7], возник Кавказский фронт мировой войны. Для руководства действиями авиации на Кавказе приказом Верховного главнокомандующего от 5 января 1915 года за № 4 была образована должность Заведующего организацией авиационного дела в Кавказской армии[8]. На эту должность был назначен военный воздухоплаватель подполковник князь Н.Г. Баратов. Для обслуживания авиации Кавказской армии — ремонта самолётов в полевых условиях, обеспечения отрядов горючим и смазочными материалами из 1-­й авиационной роты (Петроград) была выделена и передислоцирована в Тифлис полурота[9]. Это подразделение получило официальное наименование «Полурота 1-­й авиационной роты, обслуживающая авиационные отряды Кавказской армии». Командовал ею штабс-­капитан К. Василевский[10].

В течение октября—декабря 1914 года Кавказская армия овладела сильной Кепри­кейской (совр. Кёпрюкёйской) позицией противника, а затем в ходе Сарыкамышской операции остановила наступление турецких войск на Карс, разгромила их и перешла в контрнаступление. Попытки применить авиацию с обеих сторон из-­за тяжёлых географических и метеорологических условий оказались безуспешными.

Зимой 1914/15 года на Кавказ прибыл 5-­й Сибирский корпусной авиационный отряд (КАО), расположившийся также в крепости Карс. Командовал им военный лётчик А.С. Тихоцкий. А Карсским авиаотрядом в начале 1915 года командовал штабс-­капитан Н.В. Кутовой. С февраля 1915 года оба отряда приступили к боевым полётам с Карсского аэродрома. Турки впервые заметили русский самолёт 19 февраля, это случилось в расположении 2-­й турецкой кавалерийской дивизии 11-­го корпуса[11].

Фронт Кавказской армии на турецком театре военных действий в конце 1915 г. и расположение аэродромов российских авиаотрядов.

Для действий на Приморском направлении в Михайловскую крепость (г. Батум) из 5-­го Сибирского КАО было выделено отделение в составе двух самолётов. Его командиром назначили военного лётчика поручика Т.Я. Заболоцкого[12]. Тот отлично проявил себя при полётах в районе Батума, за что был награждён орденами Св. Анны 4­-й степени с надписью «За храбрость» и 3-­й степени с мечами и бантом. Комендант Михайловской крепости даже ходатайствовал перед князем Баратовым, чтобы Заболоцкого непременно оставили служить при крепости, но как лётчика, отлично владевшего техникой пилотирования в горной местности, его вскоре вернули в отряд. Вместо него в Батум был назначен лётчик поручик П.Е. Афонский[13]. А поручик Заболоцкий был направлен в район озера Урмия, в расположение Азербайджанского отряда Кавказской армии. И там снова отличился. За ряд успешно проведённых с 11 мая по 10 июня разведывательных полётов в данном районе он был награждён орденом Св. Владимира 4-­й степени с мечами и бантом. А 8 июня 1915 года Заболоцкий, как указано в представлении к награде, «произвёл воздушную разведку, осветив район Зерзана, Мергерева, Барандуса и южного Тергевера при самых тяжёлых местных условиях, не имея возможности подниматься над местностью более 200—300 м, под действительным огнём противника, причинившим повреждения аппарату, доставил ценные сведения, легшие в основу перегруппировки войск Азербайджанского отряда». За эту разведку он был награждён Георгиевским оружием[14].

Весной 1915 года авиаотряды пополнились лётным составом. В Карсский прибыли лётчики прапорщик Солочинский и ефрейтор А.С. Манучарянц[15] и наблюдатели штабс­-капитан Долинский, подпоручик Г.А. Садовников, прапорщики Дацкевич, Купатадзе и Зайончковский, а также Тимофеев и Н.Д. Вайварин (У двоих крайних звания на тот момент пока не уточнены. — Прим. авт.)[16]. В 5­-й Сибирский прибыл военный лётчик прапорщик Б.И. Мейер[17]. Большое количество наблюдателей объясняется тем, что часто они лишь стажировались в авиаотрядах несколько месяцев, а затем убывали либо в свои части, либо в авиашколы для обучения полётам.

Карсский крепостной авиаотряд весной 1915 года также был разделён на два отделения. Передовое возглавил сам командир отряда, оно перелетело в с. Ольты. А оставшееся в Карсе отделение возглавил прапорщик Солочинский.

В середине июня 1915 года в кавказских авиаотрядах по разным причинам произошла смена командования. Командир 5-­го Сибирского КАО поручик А.С. Тихоцкий, отлично показавший себя на Кавказе, но испытывавший проблемы со здоровьем при полётах в высокогорье, по личной просьбе был переведён на Западный фронт с назначением командиром 3 КАО[18]. Командиром отряда был назначен военный лётчик штабс-­капитан Н.Н. Курбатов, недавно прибывший из Новогеоргиевского крепостного авиаотряда и хорошо себя там зарекомендовавший[19]. А командир Карсского крепостного авиаотряда штабс-­капитан Н.В. Кутовой 13 июня при взлёте с аэродрома у с. Ольты на самолёте «Моран-­парасоль» столкнулся со скалой и погиб[20]. Похоронили его на Карсском воинском кладбище 17 июня[21]. В командование отрядом вступил военный лётчик поручик С.И. Охотников.

В первых числах июля за три успешных полёта на «Моран-­парасоле» на разведку расположения турецких войск в районе Сарыкамыша лётчик Карсского отряда унтер­-офицер Апкар Манучарянц был награждён Георгиевским крестом 4-­й степени[22]. В августе лётчики отряда вели разведку и сбросили 35 бомб в районах Сарыкамыша и Кара-­Килиса[23]. А уже вернувшийся в Карс поручик Заболоцкий из 5-­го Сибирского авиаотряда выполнил ряд успешных разведок в июле—августе 1915 года в Пассинской долине.

В конце июля — начале августа 1915 года в ходе Алашкертской операции отличился новый командир 5-­го Сибирского КАО штабс-­капитан Н.Н. Курбатов. В ходе двух разведывательных полётов он сумел доставить командованию важные сведения, которые позволили принять своевременное оперативное решение, приведшее к успеху наземной операции. За эти полёты он был награждён Георгиевским оружием. Вот как это отражено в наградных документах: «За то, что, исправляя должность начальника 5-­го Сибирского авиационного отряда, воздушной разведкой, произведённой 23-­го июля и 2-­го августа 1915 года, он установил передвижение частей турок из Пассинской долины в долину Евфрата, что дало основания командиру 1-­го корпуса принять решение — перейти частями корпуса в наступление на фронте, дабы не дать туркам всеми силами навалиться на четвёртый наш корпус. Турки действительно вынуждены были оставить в Пассинской долине не менее 24 таборов при 36—40 орудиях, чем облегчалась задача наших войск в долине Евфрата. Во время воздушной разведки поднимаясь, ввиду большой абсолютной высоты местности, лишь на высоту не более 1000—1500 футов, штабс-­капитан Курбатов подвергался сильному обстрелу пехоты и артиллерии турок, причём крылья аппарата были прострелены; тем не менее лётчик успел сделать, как выше сказано, весьма ценные наблюдения и фотографические снимки».[24]

В Карсском авиаотряде характерными полётами сентября были бомбардировка (6 бомб) селения Кефри, турецких позиций на хребте Мизрах-­Даг, разведки турецких окопов[25], в октябре — разведки со сбросом 10 бомб[26]. В октябре 1915 года Карсский крепостной авиационный отряд был переименован в 1-­й Кавказский авиационный отряд [27]. Это было связано с решением командования сформировать на фронте ещё один Кавказский авиаотряд (2-­й) и присвоить им общую нумерацию.

К ноябрю 1915 года после наступления зимних холодов, сопровождавшихся на некоторых направлениях большими снегопадами, боевые действия на Кавказском фронте ограничились лишь поисками разведчиков. Осуществлялась перегруппировка частей и совершенствовались в инженерном отношении позиции от района Батума до долины реки Восточный Евфрат, шла подготовка войск к зимнему периоду: создавалась прочная система снабжения и развивалась сеть путей сообщения в тылу армии [28]. Во второй половине октября российскому командованию на Кавказе стало известно о намеченной эвакуации англо-­французского десанта с полуострова Галлиполи. С упразднением Дарданелльского фронта у турок высвобождались значительные силы, которые могли быть использованы на других направлениях, в том числе и кавказском. Учитывая это, в первой половине 1916 года на фронте Кавказской армии следовало ожидать появления дополнительных крупных соединений турецких войск. А между тем сама Кавказская армия была весьма ослаблена, так как в течение 1915 года выделила значительные контингенты войск на Западный русский фронт. Оценивая возникшую на фронте ситуацию, командующий Кавказской армией в начале ноября принял решение провести наступательную операцию и нанести поражение 3­-й турецкой армии до того, как противник получит ожидавшееся подкрепление. Позже, уже во время операции, было принято решение захватить крепость Эрзерум (совр. Эрзурум), являвшуюся важным узлом коммуникаций и основной базой снабжения этой армии [29].

Перед лётчиками Кавказской армии была поставлена задача осуществлять разведку позиций противника в районе с. Хоросан, Масхалат, Кепри­кей (совр. Кёпрюкёй), Азап­кей, а позже и фортов крепости Эрзерум. К этому времени на фронте в двух авиаотрядах имелись 10 аэропланов, и они «оказали Кавказской армии значительную помощь в период, предшествовавший штурму крепости Эрзерум, а затем и во время него» [30].

Сложные метеорологические условия привели к уменьшению количества разведывательных полётов в ноябре-декабре 1915 года. Однако когда обстановка позволяла, российские лётчики выполняли поставленные перед ними задачи. В ноябре пилоты 1-­го Кавказского авиаотряда наряду с разведкой сбросили на противника 28 бомб. Среди лётчиков отряда — нижних чинов в конце года отличился унтер-­офицер В.Н. Петров. За выполнение полётов на воздушную разведку и бомбардирование позиций противника 15 ноября и 4 декабря он был представлен к Георгиевскому кресту 4-­й степени [31]. В декабре в 1-­м Кавказском АО были выполнены 8 полётов на разведку, в ходе которых были осуществлены фотографирование и бомбардировка (сброшены 22 бомбы) Азап­кейских позиций турок. К концу года (к началу наступления) весь отряд перебазировался ближе к линии фронта на аэродром в Сарыкамыш [32].

В 5-­м Сибирском КАО 7 ноября отличился лётчик прапорщик Б.И. Мейер. Выполняя полёт в Пассинской долине до Хасан-­Кала с целью разведки и бомбардировки вражеских биваков, он сбросил на них 16 бомб [33]. В декабре лётчики авиаотряда совершили 9 боевых вылетов [34].

Возрастание роли авиации на войне и необходимость грамотного управления этим бурно развивавшимся сложным техническим родом вооружённых сил потребовали привлечения специалистов к руководству кавказской авиацией. В начале декабря 1915 года, в преддверии наступательной операции на должность Заведующего авиацией и воздухоплаванием в Кавказской армии был назначен военный лётчик капитан 2 ранга барон Г.О. Буксгевден [35]. Герман Оттович Буксгевден был одним из первых отечественных авиаторов и имел огромный управленческий опыт. Он окончил Севастопольскую авиашколу в составе первого выпуска ещё в 1911 году и имел российский диплом пилота­-авиатора №11. С апреля того же года работал в школе инструктором. А с 8 сентября 1914 года по 9 июня 1915 года Буксгевден исполнял должность начальника этой школы. Затем, до назначения на Кавказ, он служил штаб-­офицером по технической части при Заведующем организацией авиационного дела в действующей армии Великом князе (Вел. кн.) Александре Михайловиче [36]. Тот не ошибся в своём назначенце, и барон Буксгевден успешно руководил деятельностью кавказской авиации до середины 1917 года, когда волна кадровых перемещений захватила и его.

Всего в течение 1915 года авиаотряды Кавказской армии выполнили 391 боевой вылет (таблица 1). Действия авиации развернулись от Черноморского побережья до территории Персии. Лётчики осуществляли разведку расположения войск противника, сбрасывали на него бомбы. Также были сфотографированы большие участки турецких позиций по всей ширине фронта на глубину от Сарыкамыша и до Эрзерума.

В авиации на Кавказском фронте, несмотря на достигнутые в 1915 году успехи, всё время не хватало лётного состава. Служить на Кавказе в тяжёлых климатических условиях, в малонаселённой горной местности желающих было мало, не все могли выдержать полёты в высокогорье по физиологическим причинам. К тому же прибывшим из авиашкол европейской части России пилотам требовалась дополнительная подготовка для полётов в горной местности, которую приходилось осуществлять непосредственно в авиаотрядах. В связи со сложившейся обстановкой 15 октября 1915 года Заведующий авиацией и воздухоплаванием в действующей армии Вел. кн. Александр Михайлович обратился к наместнику царя на Кавказе Вел. кн. Николаю Николаевичу: «Ввиду того, что трудно найти лётчиков из европейской России, желающих служить на Кавказе, вследствие особых тяжёлых условий полётов, прошу разрешения Вашего Высочества устроить при авиационной роте в Тифлисе… школу, в которой будут обучаться исключительно офицеры, желающие продолжать службу на Кавказе в авиационных частях. Таким путём, надеюсь, удастся пополнить постоянный некомплект офицеров в авиационных отрядах…» [37]. Наместник одобрил предложение, и после подготовительной работы 23 апреля 1916 года император Николай II «высочайше» утвердил «Положение о Кавказской военной авиационной школе». «Согласно этому положению школа должна была: “а) подготовлять офицеров и нижних чинов для службы в качестве лётчиков в авиационных отрядах, расположенных на Кавказе и в Туркестане; б) производить опыты и проверку на практике пригодности для службы на Кавказе и в Туркестане летательных аппаратов новых систем”. Назначенный начальником школы [военный лётчик] капитан Л.[А.] Дацкевич приступил 18 мая к её формированию при Военной авиационной школе в Гатчине. 1 августа эшелон Кавказской [военной] авиационной школы прибыл из Гатчины к месту назначения на ст. Навтлуг близ Тифлиса, расположившись лагерем на аэродроме» [38]. 18 августа 1916 года школа была открыта, но, к сожалению, до конца войны так и не вышла на рабочий режим. До 1 марта 1917 года она подготовила лишь одного офицера-­лётчика! И это несмотря на то, что в ней имелись 7 учебных и 8 боевых самолётов [39]. В течение 1916 года в Кавказскую авиашколу для обучения полётам убыли наблюдатели 1­-го Кавказского авиаотряда Садовников, Вайварин и Русанов.

Кампания 1916 года началась с активных боевых действий Кавказской армии, сухопутные части поддерживала авиация. Ещё 28 декабря 1915 года начал наступление 2-­й Туркестанский корпус, а 30-­го повели наступление на Кепри­кейские позиции турок части 1-­го Кавказского корпуса и армейская ударная группа. Наземные войска нуждались в информации о расположении и состоянии позиций противника, а командованию армии надо было следить за развитием обстановки на поле боя. К исходу 1 января 1916 года, несмотря на 30-­градусный мороз, сильные ветры и снежные заносы, части ударной группы прорвали оборону противника и вышли ему в тыл севернее с. Кепри­кей. В сложных боевых и погодных условиях кавказские лётчики производили боевые вылеты.

В январе 1916 года 5-­й Сибирский и 1-­й Кавказский авиаотряды выполнили соответственно 31 и 18 полётов [40], из них 21 и 6 на разведку [41]. Начинали год полётами с аэродромов в Сарыкамыше и Ольтах. Особо отличились при ведении разведки командир 5­го Сибирского КАО штабс-­капитан Курбатов и лётчик того же отряда прапорщик Мейер. 3 января Б.И. Мейер, «получив приказание произвести разведку района южного берега Аракса, пролетев за линию расположения противника, с полной определённостью, в течение более 3-­х часов, выяснил, под неприятельским огнём, местонахождение и количество пехотных сил и расположение артиллерии, нанёс полученные данные на имевшуюся карту и своевременным доставлением этих сведений дал возможность сообразовать наши дальнейшие действия с полученными указаниями и овладеть горою Тык­даг, являвшейся ключом к правому флангу расположения турок, причём сам был контужен, а аппарат сильно повреждён неприятельскими выстрелами». За этот подвиг он был награждён Георгиевским оружием [42].

Под ударами русских войск в ночь на 4 января турки оставили занимаемые позиции и начали поспешный отход. Преследуя противника, авангард наших войск уже 7 января подошёл к внешнему обводу крепости Эрзерум — хребту Девебойну (в 12—13 км восточнее крепости), на котором находились 11 мощных фортов и другие укрепления. С 8 по 30 января части Кавказской армии, участвовавшие в операции, закреплялись на позициях перед крепостью, вели разведку фортов и самой крепости, подвозили осадную артиллерию и боеприпасы. При подготовке к штурму наше командование успешно использовало имевшуюся в его распоряжении немногочисленную авиацию, что позволило получить ряд ценных сведений о характере турецких укреплений [43].

В зимних условиях с большим трудом можно было выбрать и соответствующим образом оборудовать аэродромы и посадочные площадки, но всё же авиаотряды Кавказской армии перемещались вслед за наземными частями. 8 января 1-­й Кавказский АО перебазировался в Хоросан, а 15 — на аэродром в г. Хасан­кала (совр. Хасанкале), который находился в 30 км от самого Эрзерума и всего в 25 км от линии его фортов [44]. Туда же во время подготовки к штурму перебазировался и 5-­й Сибирский КАО в составе трёх действующих лётчиков, имевший на вооружении аппараты «Ньюпор». В условиях горной местности требовались самолёты, способные летать на больших высотах, и указанные аппараты удовлетворяли этому требованию. По прибытии в Карс в начале 1915 года в отряде были ещё аппараты «Фарман» и «Вуазен», но они оказались малопригодными для эксплуатации в горных условиях. Сосредоточенные в районе г. Хасан­кала в период подготовки к штурму крепости Эрзерум российские авиаотряды при благоприятных метеорологических условиях использовались для разведки тыла позиции Девебойну, а также для фотографирования этой позиции накануне штурма и во время него. Полёты лётчиков в районе Эрзерума были очень опасны. Пассинская долина имеет превышение над уровнем моря в 1600 м, а пояс фортов на гребне Девебойну значительно возвышался над ней. В разреженном воздухе аэропланы с трудом набирали необходимую высоту, при перелёте через хребет Девебойну возникала угроза столкновения с землёй. Малая высота полётов позволяла турецким войскам вести весьма эффективный огонь из всех видов оружия по низколетящим самолётам. После каждого вылета аэропланы возвращались с многочисленными пробоинами на крыльях и фюзеляже от шрапнели и пуль [45]. Так, например, 12 января при воздушной разведке Девебойнской позиции был контужен близким разрывом шрапнели лётчик 5-­го Сибирского КАО прапорщик Мейер[46]. В Эрзерумской операции снова отличился лётчик этого отряда поручик Заболоцкий. Он «при подготовке и штурме Эрзерума с 10 января по 1 февраля 1916 г. произвёл при 30-­градусном морозе, при особенно трудных условиях ряд смелых воздушных разведок, дал целый ряд фотографических снимков расположения укреплений, батарей, а также передвижения резервов противника, на основании чего были приняты меры, способствовавшие успеху всей Эрзерумской операции. При разведках спускался так низко, что, находясь под действительным огнём противника, получил пробоину осколком снаряда в крыло аппарата». За отвагу, проявленную в ходе воздушных разведок, и добытые сведения о противнике, повлиявшие на успех всей операции, Т.Я. Заболоцкий был награждён орденом Св. Георгия 4-­й степени [47].

Позиции турецких войск были расположены на господствующих высотах. В условиях высокогорья российским воздушным разведчикам, даже поднимаясь для наблюдения за расположением неприятельских войск на большую высоту, приходилось буквально ходить «по головам турецких солдат». Часто окопы противника, располагавшиеся на гребнях высот или гор, находились на уровне высоты полёта аэропланов того времени. Поэтому при выполнении разведывательных полётов наши лётчики постоянно находились в зоне действительного артиллерийского и ружейно-­пулемётного огня турецких войск. По сообщению турецкого коммюнике с фронта 31 января 1916 года их артиллерийским огнём были повреждены два российских самолёта, которые сели в расположении своих частей [48]. Российские источники этого не подтверждают, но, учитывая напряжённость боёв за Эрзерум, факт вполне возможный.

28 января 1916 года начался штурм крепостных укреплений. Российские лётчики при первой же возможности вылетали на разведку. Так, 2 февраля во время атаки наземными частями Эрзерумских фортов лётчики 1-­го Кавказского АО старшие унтер-­офицеры А.С. Манучарянц и В.Н. Петров произвели воздушную разведку и доставили важные сведения командованию. За эти вылеты они были награждены Георгиевскими крестами 1-­й и 3-­й степени соответственно [49]. А по итогам всей операции приказом главнокомандующего Кавказской армией Вел. кн. Николая Николаевича от 8 марта 1916 года за №100 В.Н. Петрова произвели в прапорщики [50] и перевели на вакантную офицерскую должность лётчика в формировавшийся 4-­й Кавказский АО. Тогда же, 2 февраля, лётчик 5-­го Сибирского КАО прапорщик Мейер, возвратившийся из разведки в штаб Кавказской армии в г. Хасан­кала, доложил о замеченном им необычайном движении на улицах г. Эрзерум и о движении небольших групп обозов на запад. У лётчика сложилось впечатление, что турки начали эвакуацию тыловых учреждений крепости. При перелёте через хребет Девебойну маломощный самолёт лётчика, с трудом преодолевший гребень этого хребта, получил более 20 ружейных пробоин [51].

Данные воздушной разведки о начале эвакуации крепости подтвердили предположение Командующего армией генерала от инфантерии Н.Н. Юденича о том, что наступил переломный момент в ходе сражения за крепость. После выхода наступавших частей на Эрзерумскую равнину, развивая достигнутый успех, генерал Н.Н. Юденич усилил их резервами для решительной атаки по всему фронту. К вечеру 2 февраля наступавшие российские войска захватили турецкие позиции и начали преследование и разгром отступавшего противника. В 7 часов 3 февраля 1916 года в Эрзерум вошли передовые российские части. В тот же день в крепость прибыл генерал Н.Н. Юденич.

Российская авиация действовала в ходе Эрзерумской операции в сложных погодных и географических условиях, постоянно находясь под воздействием огня противника. Но, несмотря на все эти трудности, как отмечал известный исследователь боевых действий во время Первой мировой войны на Кавказе генерал-­лейтенант Н.Г. Корсун, при штурме Эрзерума авиаразведка дала командованию ряд ценных фотографических снимков турецкой позиции и в особенности наиболее доминирующего над окружающей местностью форта Чобан­деде [52].

Преследование турок велось до 12 марта. На центральном направлении войска 1­го Кавказского корпуса захватили важный в оперативном плане г. Мемахатун и находились в 80 км восточнее г. Эрзинджана. 2-­й Туркестанский корпус на Байбуртском направлении продвинулся на 50—60 км от Эрзерума. Во время операции также велись боевые действия и на флангах фронта. Приморский отряд продвинулся по побережью Чёрного моря до г. Ризе, захватив его. А на левом фланге фронта 4-­й Кавказский корпус далеко отбросил турок и захватил важные города Хныс­кала, Муш и Битлис. В результате Кавказская армия сделала большой скачок вперёд на горном театре по всей ширине своего фронта, от Чёрного моря до озера Ван, выдвинувшись от своей границы на 150—160 км [53].

Во время преследования турок российские лётчики также вылетали на разведку. Так, например, в 1-­м Кавказском АО 17 марта была совершена разведка на запад от Эрзерума [54].

Ещё в декабре 1915 года в Москве было начато формирование авиационного отряда, предназначенного для усиления Кавказского фронта. 18 февраля он прибыл в Тифлис и получил наименование 2-­го Кавказского. Командиром был назначен военный лётчик гвардии капитан С.И. Виктор-­Берченко. В отряде также состояли лётчики поручик М.С. Мачавариани, подпоручик Н.Д. Клещ, прапорщики И.И. Клементьев и Ю.А. Коробьин, старший унтер-­офицер В. Журкевич и наблюдатели лейтенант флота Б.В. Старков, штабс-­капитан Э.Э. Хеллен, гвардии поручик А.А. Потоцкий, подъесаул Лисевицкий. Отряд имел на вооружении аэропланы «Моран-­парасоль» и «Вуазен» [55]. В конце марта 2-­й Кавказский авиаотряд располагался в Карсе и занимался учебно-­боевой подготовкой. Позже, в течение 1916 года, в отряд на пополнение прибыли лётчики штабс-­ротмистр М.Ч. Бурчак-­Абрамович, прапорщик А.В. Вонлярлярский и рядовой В. Логвинов и наблюдатели штабс­-капитан П.Ф. Халтулари, поручик Тарасевич и корнет А. Григорьев [56], а прапорщик И.И. Клементьев убыл для прохождения службы в 3-­й авиационный парк [57].

В целях упорядочения названий авиаотрядов на Кавказе в марте 1916 года 5-­й Сибирский КАО был переименован в 3-­й Кавказский АО [58]. Весной и летом на пополнение в отряд прибыли лётчики поручик Е.Ф. Новиков и корнет И. Педашенко [59].

Тогда же, весной 1916 года, началось формирование 4-­го Кавказского авиационного отряда, но шло оно медленно. Командиром отряда назначили военного лётчика штабс-­капитана Б.М. Троицкого, до этого бывшего инструктором в Севастопольской авиашколе[60].

В начале апреля авиаторы 2­-го Кавказского АО провели рекогносцировку местности под Эрзерумом в районе своего нового аэродрома на высоте 6170 футов (1880 м. — Прим. авт.) над уровнем моря. Утром 25 апреля отряд в составе четырёх самолётов с экипажами: Берченко с Хелленом, Мачавариани с Потоцким на «Моран-­парасолях», Клещ со старшим мотористом Абаносимовым, Журкевич со Старковым на «Вуазенах» — выполнил 40-­минутный перелёт из Карса в Эрзерум [61]. По заданиям командования с мая 1916 года отряд осуществлял разведку противника перед участками фронта 1­-го Кавказского и 2-­го Туркестанского корпусов.

После захвата Эрзерума 1-­й Кавказский авиаотряд временно был отведён в тыл, в Карс. Это было сделано для ремонта материальной части в стационарных условиях авиароты, приёма пополнения и его подготовки для полётов в условиях высокогорья и для отдыха личного состава. В отряд на пополнение прибыли лётчики поручик Н.В. Коссовский [62], подпоручик А.Д. Кособрюхов [63], охотник рядовой В.И. Свирщевский [64] и лётчик Барановский [65]. В начале мая отряд перебрался на передовую базу в Сарыкамыш [66], а к середине месяца перебазировался в Эрзерум [67].

С 17 мая по 20 июля на Кавказском фронте состоялась Эрзинджанская операция. После поражения в начале года своей 3-­й армии турецкое командование предприняло ряд мер по повышению её боеспособности: усилило 10 дивизиями и начало перебрасывать на это направление свою 2-­ю армию. Турки попытались нанести поражение правофланговым 5-­му Кавказскому и 2-­му Туркестанскому корпусам и отбить Эрзерум. Но российские войска отразили атаки врага, а затем перешли в контрнаступление и вторично разгромили 3-­ю турецкую армию. В результате операции войска Кавказской армии на 200-­километровом фронте продвинулись вперёд на 90—130 км, заняли важные пункты Эрзинджан и Байбурт и тем самым обеспечили себе важную линию снабжения через Трапезонд и Байбурт на Эрзинджан и Эрзерум [68].

Активное участие в Эрзинджанской операции приняли авиаторы Кавказской армии. К началу операции в её состав входили 4 авиационных подразделения [69]: 1, 2 и 3-­й Кавказские авиаотряды на фронте и полурота в Карсской крепости. На вооружении стояли самолёты «Моран-­парасоль» (моторы в 80 и 100 л.с.) и «Вуазен» (130 и 140 л.с.). Предвидя предстоявшие сложности, ещё 14 мая заведующий авиацией и воздухоплаванием в Кавказской армии капитан 2 ранга барон Буксгевден обратился к Вел. кн. Александру Михайловичу с просьбой о переброске в армию двух «Вуазенов» с моторами «Сальмсон» в 150 сил. Он считал, что такая мощность моторов даст возможность безопасно летать на Байбуртском направлении, где окопы турок находились на высоте 2300 м над уровнем моря, и на Битлисском (в районе оз. Ван), где высота местности достигала 2800 м. Кроме того, Буксгевден отметил, что в начале мая над нашими войсками стали появляться турецкие самолёты. Для оказания противодействия аэропланам противника требовалось установить пулемёты на борту, а для этого тоже нужны были самолёты с более мощными моторами [70]. Замеченными турецкими самолётами были аппараты 7-­й турецкой авиароты, спешно переброшенной на Кавказ весной 1916 года и начавшей свою боевую работу в мае с аэродрома в Эрзинджане [71].

Пока новая техника находилась в пути следования, кавказские авиаторы использовали ту, которая была в наличии. Лётчикам приходилось на «потолке» самолётов выполнять полёты над позициями противника, попадать под их обстрел и возвращаться назад с пулевыми пробоинами. И они с честью справлялись с трудными заданиями.

 

На Байбуртском направлении отличился лётчик 1-­го Кавказского АО подпоручик А.Д. Кособрюхов. 3 июня 1916 года он, «получив приказание, несмотря на самые неблагоприятные условия, при сильном порывистом ветре, причём над перевалом Куп­дачи (На картах того времени встречается название Куп­даги. — Прим. авт.) пролетел на высоте 10 метров, подвергаясь всё время ружейному обстрелу противника, произвёл воздушную разведку, которой выяснил путь отступления неприятеля от г. Байбурта, и, благодаря доставленным сведениям, была своевременно произведена перегруппировка сил и организовано преследование турок в направлении Калкита». За эту разведку, позволившую командованию получить важные сведения для принятия оперативного решения, Кособрюхов был награждён Георгиевским оружием [72].

Во 2-­м Кавказском отряде 5 июня лётчик старший унтер-­офицер В. Журкевич «произвёл под действительным огнём противника с опасностью для жизни разведку турецких позиций у г. Мемахатуна и успешно бомбардировал бомбами расположение неприятеля, понёсшего, как то удостоверено позднейшими сведениями, крупные потери». За этот вылет он был награждён Георгиевским крестом 4-­й степени [73]. 9 июня на Эрзинджанском направлении наш самолёт снова удачно бомбардировал Мемахатун [74]. 8 июля лётчик того же отряда прапорщик Ю.А. Коробьин сбросил четыре 25-­фунтовые бомбы на скопление турецких войск у селения Савари­-Кашлан. Всего за месяц лётчики 2-­го Кавказского АО сбросили на противника 56 бомб [75]. В период с 3 мая по 3 июля 1916 года ряд важных глубоких разведок турецкого тыла на Мемахатунском направлении по заданию штаба Кавказской армии совершил лётчик отряда поручик М.С. Мачавариани. Однажды при выполнении разведки турецких тылов и бомбардировке Кетурского моста его самолёт был подбит, но лётчик сумел посадить его в расположении своих войск. А его разведка 8 июня 1916 года «была выполнена при исключительно неблагоприятных условиях, с неисправным мотором, на высоте 600—650 метров над турецким расположением, подвергаясь сильному как артиллерийскому, так и ружейному обстрелу неприятеля; при этом [он] доставил крайне выдающиеся и важные сведения». За эти разведки М.С. Мачавариани был награждён Георгиевским оружием [76]. 3 и 9 июля 1916 года снова отличился лётчик отряда старший унтер-­офицер В. Журкевич. Он «под ружейным и артиллерийским огнём противника производил разведки глубокого тыла его в районе Мемахатун, Баш­-Гаут, Кушлари и Эрзинджана, причём доставляемые им сведения оказывались точными и весьма ценными. Во время же разведок бомбардировал бомбами крупного размера расположение противника, а 9 июля во исполнение приказания штаба армии дал точные сведения о неприятельских укреплениях, расположенных на склонах гор к северо-­западу от гор. Эрзинджана». За эти разведки он был награждён Георгиевским крестом 3-­й степени [77].

10 июля 1916 года в 1-­м Кавказском АО на Эрзерумском аэродроме разбился самолёт «Моран-­парасоль», пилотируемый прапорщиком А.С. Манучарянцем. Вылетев в 5 ч утра на разведку, лётчик на высоте 100 м допустил слишком большой крен, после чего аппарат потерял устойчивость и столкнулся с землёй. В результате падения у прапорщика Манучарянца были сломаны ноги, разбиты грудь и челюсть, через час он скончался [78]. На следующий день гроб на автомашине доставили в Карс, где с воинскими почестями тело героя предали земле [79].

11 июля некоторые российские части уже находились в 15 верстах от Эрзинджана, турецкая армия здесь в беспорядке отступала, а наши лётчики после разведки доложили начальству, что турки спешно жгут запасы и покидают город [80].

3-­й Кавказский авиаотряд во время Эрзинджанской операции с аэродрома в г. Хныс­кала действовал в интересах левофлангового 4-­го Кавказского корпуса, производя разведку турецких позиций. Пилоты отряда своевременно оповещали командование о движении российских 4-­го и недавно сформированного 6-­го Кавказских корпусов и о местах дислокации 2­-й турецкой армии. В ходе операции 10 июня 1916 года состоялся приказ о переводе одного из самых известных лётчиков отряда — поручика Т.Я. Заболоцкого в авиационный отряд для охраны Императорской резиденции, и вскоре тот убыл к новому месту службы [81]. По воспоминаниям бывшего генерал-­квартирмейстера штаба Кавказского фронта генерал-­майора Генерального штаба Е.В. Масловского, после взятия Эрзерума 3­-й Кавказский АО был придан Ван­-Азербайджанскому отряду и базировался на аэродром в г. Гейдерабад (Хайдарабат) у юго­-западной оконечности оз. Урмия [82]. Судя по архивным данным, найденным на момент публикации авторами, там вело боевую работу одно отделение отряда.

4­-й Кавказский АО всё ещё находился в стадии формирования и в этот период участия в боевых действиях не принимал.

Всего с начала года по июль включительно авиаотряды Кавказской армии совершили 361 боевой­ полёт (таблица 2) [83], почти как за весь предыдущий 1915 год.


Боевая деятельность российских авиаотрядов на Кавказе после 1916 года рассматривается в продолжении статьи.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Русская авиация накануне Первой мировой войны // Вестник воздушного флота. 1952. № 4. С. 71.
[2] Памятная книжка и адрес­-календарь Карсской области на 1914 год. Карс, Издание Карсского статистического комитета, 1914. С. 123.
[3] По материалам С.В. Аверченко (Москва).
[4] Мачавариани М. Глаза на Юг. Тбилиси: «Мерани», 1969. С. 5, 6.
[5] Здесь и далее все даты приведены по старому (юлианскому) стилю летоисчисления, применявшемуся во время Первой мировой войны в Российской империи (по 31 января 1918 г. включительно) и Турции. При необходимости в тексте в скобках приведены даты и по новому (григорианскому) стилю, использовавшемуся в то время в европейских странах. После 14 февраля 1918 г. даты приводятся по новому стилю.
[6] Мировые войны ХХ века: В 4 кн. / Ин­т всеобщей истории. Кн. 1: Первая мировая война: Ист. очерк / Отв. редактор Г.Д. Шкундин. М.: Наука, 2002. С. 154, 155.
[7] Первая мировая война // Военная энциклопедия: В 8 т. (ВЭ). Т. 6. М.: Воениздат, 2002. С. 313.
[8] Российский государственный военно­исторический архив (РГВИА). Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1224. Л. 215 об.
[9] Елисеев С.П. Организационное строительство военной авиации России (1910—1917 гг.). М.: ВВИА имени профессора Н.Е. Жуковского, 2008. С. 69.
[10] РГВИА. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 162. Л. 10, 11.
[11] Четинэрлер Э. Турецкая авиация на Кавказском фронте / Пер. с тур. С. Николаева. Интернет-­ресурс «Ретроплан»: http://www.retroplan.ru. Оригинал на турецком языке см.: интернет-­ресурс http://www.tayyareci.com.
[12] Авиаторы - кавалеры ордена Св. Георгия и Георгиевского оружия периода Первой мировой войны 1914-1918 годов: Биографический справочник / Сост. М.С. Нешкин, В.М. Шабанов. - М: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2006. - С. 111.
[13] РГВИА. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 162. Л. 10, 11.
[14] Авиаторы — кавалеры ордена Св. Георгия… С. 112.
[15] В архивных документах и изданной литературе встречается различное написание фамилии этого лётчика: Манучарянц, Маначурянц, Манучарьянц, Маначурианц. Авторы решили, что правильное написание — Манучарянц, которое используется и в архивных документах, и в известном исследовании об авиаторах­армянах Х.С. Петросянца. См.: РГВИА. Ф. 6110. Оп. 1. Д. 1. Л. 6, 11, 18; Петросянц Х.С. В рядах советских авиаторов. Ереван: «Айастан», 1969. С. 103—107.
[16] РГВИА. Ф. 6110. Оп. 1. Д. 1. Л. 8, 13, 20, 42, 74.
[17] Авиаторы — кавалеры ордена Св. Георгия… С. 190.
[18] РГВИА. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 2088. Л. 11.
[19] Авиаторы — кавалеры ордена Св. Георгия… С. 161.
[20] По материалам С.В. Аверченко (Москва) и А. Блума (США). Дату смерти Кутового американский исследователь А. Блум опубликовал в своём капитальном труде по истории российской авиации в годы Первой мировой войны, но там она указана дважды: 13 апреля и 13 июня 1915 г. Учитывая известную и подтверждённую архивными материалами дату похорон Кутового (17 июня), более вероятной является вторая дата. См.: August G. Blume. The Russian military air fleet in World War I. Volume 2: Victories, Losses, St. George Awards, Romanian and French Awards. PA. Atglen, Schiffer Military History. 2010. P. 173, 177.
[21] РГВИА. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 162. Л. 10, 11.
[22] Там же. Ф. 6110. Оп. 1. Д. 1. Л. 8.
[23] Там же. Л. 11.
[24] Авиаторы — кавалеры ордена Св. Георгия… С. 161, 162.
[25] РГВИА. Ф. 6110. Оп. 1. Д. 1. Л. 74.
[26] Там же. Л. 31.
[27] Приказ Начальника Штаба Верховного главнокомандующего от 7 октября 1915 г. за № 117.
[28] Корсун Н. Эрзерумская операция. М.: Воениздат, 1938. С. 8.
[29] Там же. С. 13, 14.
[30] Там же. С. 17.
[31] РГВИА. Ф. 6110. Оп. 1 Д. 1. Л. 32.
[32] Там же. Л. 38, 42, 43; Ф. 2008. Оп. 1. Д. 116, Л. 1об.—19; Д. 162. Л. 3, 5.
[33] Там же. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 162. Л. 1.
[34] Там же. Д. 116, Л. 1 об.—19.
[35] Там же. Д. 162. Л. 12.
[36] Офицерская школа авиации (сводная летопись, часть 2: 1914—1920). М.: «Охотник», 2009. С. 152.
[37] Бычков В.Н. Летопись авиации и воздухоплавания/РАН. Ин­т истории, естествозн. и техн. М.: Academia, 2006. С. 418.
[38] Там же. С. 423.
[39] РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1224. Л. 225 об., 226; Елисеев С.П. Указ. соч. С. 94, 95.
[40] РГВИА. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 116. Л. 1об.—19.
[41] Там же. Д. 162. Л. 3, 4.
[42] Авиаторы — кавалеры ордена Св. Георгия… С. 190.
[43] Корсун Н. Указ. соч. С. 45.
[44] РГВИА. Ф. 6110. Оп. 1. Д. 1. Л. 43.
[45] Корсун Н. Указ. соч. С. 105.
[46] Авиаторы — кавалеры ордена Св. Георгия… С. 190.
[47] Там же. С. 112.
[48] См.: August G. Blume. Op. cit. P. 186.
[49] РГВИА. Ф. 6110. Оп. 1. Д. 1. Л. 48.
[50] Диордиев А. Полёт «Эрзерумского орла» // Военный вестник Юга России. 2010. 8 октября.
[51] Корсун Н. Указ. соч. С. 122; Масловский Е.В. Мировая война на Кавказском фронте. 1914—1917 г. Стратегический очерк. Париж: «Возрождение», 1933. С. 291, 292.
[52] Корсун Н. Указ. соч. С. 105.
[53] Там же. С. 122—145; Эрзурумская операция 1915—1916 // ВЭ. Т. 8. М.: Воениздат, 2004. С. 512.
[54] РГВИА. Ф. 6110. Оп. 1. Д. 1. Л. 48.
[55] Там же. Ф. 6111. Оп. 1. Д. 1. Л. 2; Мачавариани М. Указ. соч. С. 28—30.
[56] РГВИА. Ф. 6111. Оп. 1. Д. 2. Л. 23; Отчёт Гатчинской военной авиационной школы за 1916 год. С. 1 (из собрания С.В. Аверченко); Мачавариани М. Указ. соч. С. 31, 32.
[57] РГВИА. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 1871. Л. 12.
[58] Приказ Начальника Штаба Верховного главнокомандующего от 16 марта 1916 г. за № 341.
[59] РГВИА. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 1871. Л. 12; Отчёт Гатчинской военной авиационной школы за 1916 год. С. 1 (из собрания С.В. Аверченко).
[60] РГВИА. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 2117; Офицерская школа авиации (сводная летопись, часть 2: 1914—1920)… С. 156.
[61] Воевода М. Кавказская авиация // Вестник Воздушного Флота. 1918. № 4. С. 18; Мачавариани М. Указ. соч. С. 30.
[62] РГВИА. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 205. Л. 17—20; там же. Д. 1499. Л. 8.
[63] Авиаторы — кавалеры ордена Св. Георгия… С. 153.
[64] Офицерская школа авиации (сводная летопись, часть 2: 1914—1920)… С. 169.
[65] РГВИА. Ф. 6111. Оп. 1. Д. 1. Л. 53, 71.
[66] Там же. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 392. Л. 341.
[67] Там же. Ф. 6110. Оп. 1. Д. 1. Л. 99.
[68] Эрзинджанская операция 1916 // ВЭ. Т. 8. С. 511, 512.
[69] Корсун Н.Г. Первая Мировая война на Кавказском фронте. М.: Воениздат, 1946. С. 63.
[70] РГВИА. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 392. Л. 388.
[71] См.: Четинэрлер Э. Указ. соч.
[72] Авиаторы — кавалеры ордена Св. Георгия… С. 153.
[73] Сведения Ю.Г. Курепина (Екатеринбург) по материалам РГВИА.
[74] Обзор текущей войны // Военный сборник. 1916. № 7. С. 221.
[75] РГВИА. Ф. 6111. Оп. 1. Д. 1. Л. 27.
[76] Авиаторы — кавалеры ордена Св. Георгия… С. 188.
[77] РГВИА. Ф. 2100. Оп. 2. Д. 415. Л. 183.
[78] Там же. Ф. 6110. Оп. 1. Д. 1. Л. 174.
[79] Петросянц Х.С. Указ. соч. С. 107.
[80] Обзор текущей войны // Военный сборник. 1916. № 8. С. 215.
[81] Авиаторы — кавалеры ордена Св. Георгия… С. 111.
[82] Масловский Е.В. Указ. соч. С. 359. Также это утверждение есть в указанном сочинении Э. Четинэрлера.
[83] РГВИА. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 116. Л. 1об.—19.

Авторы благодарят за помощь А.Ю. Лашкова (Москва) и Ю.Г. Курепина (г. Екатеринбург).

Сведения об авторах:

АВЕРЧЕНКО Сергей Викторович – заместитель главного редактора «Военно-исторического журнала», подполковник запаса, кандидат исторических наук (Москва. E-mail: mil_hist_magazin@mail.ru)
КУШНЕРЁВ Валерий Владимирович – доцент кафедры навигации и боевого применения филиала ВУНЦ ВВС «Военная воздушная академия» (г. Краснодар), полковник запаса, заслуженный военный лётчик Российской Федерации (г. Краснодар, E-mail: kvv830@mail.ru)

Проект Retroplan.RU  выражает искреннюю признательность Сергею АВЕРЧЕНКО, Валерию КУШНЕРЁВУ и редакции "Военно-исторического журнала" за любезно предоставленные для электронной публикации материалы.

RSS Feeds
2008-2024 © РетропланЪ
При использовании материалов сайта активная ссылка на источник обязательна.
Карта сайта - О проекте - Новости - Контакты