К 100-летию боевого крещения российской военной авиации

Санкт-Петербург, осень 1912 года. От перрона Николаевского железнодорожного вокзала отходит в южном направлении необычный состав. Из вагонов, прощаясь, весело машут руками молодые, в основном, люди. Духовой оркестр играет под моросящим дождем «Амурские волны» (это чуть позже напишет В.И. Агапкин бессмертную музыку «Прощание славянки»), шумят провожающие. Русские добровольцы спешат на помощь болгарским братьям в войне против турок (по дипломатическим причинам Россия не могла оказать Болгарии прямую военную помощь). Среди добровольцев отряд авиаторов под руководством Сергея Сергеевича Щетинина, совладельца первого в России авиационного завода ПРТВ («Первое Российское Товарищество Воздухоплавания», 1909 год). На открытых платформах огромные деревянные ящики, в них разобранные аэропланы «Фарман». Так уж получилось, что первые боевые вылеты российской авиации пришлось выполнять пилотам гражданским. Фотообъектив репортера бесстрастно запечатлел этот момент: в окнах теплушки, одинаково одетые в кожаные регланы и кепки, С.С. Щетинин, Яков Седов, Николай Костин, Петр Евсюков, Федор Колчин… Первые русские авиаторы, которым предстоит принять участие в боевых действиях. Все они вернутся на Родину живыми. И героями...

 Санкт-Петербург, Николаевский вокзал, осень 1912-го года.

До Первой Мировой войны ещё несколько лет, и, кажется, ничто ее не предвещает. Но первый звонок уже прозвенел 29 сентября 1911 года. Итало-турецкая война, по масштабам несравнимая с последующей мировой, не только показала новые возможности технического прогресса – радио и аэропланы, но и подтолкнула правительства балканских стран (Болгарии, Греции, Сербии и Черногории), поддерживаемые Россией, объявить в 1912-м году войну Турции. Так началась Первая Балканская война. И если использование авиации итальянцами носило единичный характер (23 октября 1911 года итальянский пилот пролетел над турецкими позициями с разведывательной миссией, а спустя неделю, 1 ноября, сбросил бомбу на турецкий отряд), то Первая Балканская стала первой войной, в которой авиация применялась достаточно массово и организованно.

На борту парохода «Николай Александрович». Авиаторы в первом ряду.

 Поездом до Одессы, оттуда по Чёрному морю на пароходе «Николай Александрович» добровольцы добрались до устья Дуная, затем на малых судах до болгарского городка Рущук, по железной дороге до Тырново. 16 октября отряд прибыл на военный аэродром Тырново-Сеймен и присоединились к группе болгарских авиаторов. Затем, миновав Пловдив, передислоцировался на летное поле в пяти километрах от города Мустафа-паша, находившееся в непосредственной близости от Адрианополя. Щетинин всерьез опасался, что турецкие лазутчики могут уничтожить всю его авиацию на земле. Место оказалось низменное, сырое, условия жизни в лагере были «спартанские». Пилоты и механики жили в приспособленных для этого ящиках из под «Фарманов». Но, как впоследствии вспоминал Я. Седов: «…от холода, ветра, ливня нас спасали утеплённые костюмы, ...дали спальные мешки... И не болели. К тому же, кормили нас болгары превосходно». Там авиаторы провели несколько зимних месяцев. Аэропланы хранились в брезентовых ангарах, сконструированных русским полковником Ульяниным. Полевая мастерская отлично показала себя: ее оборудование и запасы давали возможность делать не только мелкий, но и капитальный ремонт самолетов. Все было тщательно продумано в деталях еще в России и, несмотря на отсутствие какого-либо опыта и короткие сроки на сборы – пять дней, отряд работал достаточно слаженно.»

Осень 1912-го, близ г. Мустафа-Паша. Обед на летном поле.

Первый в истории российской авиации боевой вылет совершил (за плату, но кто осудит?) 19-го октября Тимофей Ефимов, прибывший на войну самостоятельно, вне отряда. Тимофей, младший брат Михаила Ефимова, первого авиатора России, летал на своем моноплане «Блерио». В одном из писем брату он пишет: «Турки наблюдали мой полет с нескрываемым изумлением, многие падали на землю и закрывали головы руками. Дважды облетев город (Адрианополь – от авт.), я определил месторасположения турецких войск... Между прочим, болгары собирались нападать на правый фланг турок, я объяснил им, что видел колонны их противника, двигающиеся туда же. Болгары переменили направление и легко разбили не ожидавших нападения турок...».

Русские авиаторы вели воздушную разведку (правда, как потом отмечал С.С. Щетинин, те сведения, которые приносили летчики, болгарские военные не всегда могли оценить и использовать), производили бомбардировку турецких укреплений, сбрасывали листовки и выполняли задания по связи (особенно на дальних расстояниях). Использование противником ружейного и артиллерийского огня против самолетов заставляло выполнять полеты на высоте 1000 м и более.

Из интервью Я. Седова: «Всю зиму и осень мы с Костиным провели на аэродроме... Работа наша сводилась к двум задачам – разведке и бомбометанию. Разведывательные полёты совершались с наблюдателями, которые, к сожалению, не были офицерами Генерального штаба, не располагали сведениями о противнике, поэтому перед нами не ставились сложные задачи... Мой первый полёт проходил на высоте 1200 метров над Адрианополем. И тут подо мной начала рваться шрапнель. Я поднялся выше, чтобы быть недосягаемым для неприятельского обстрела. Чувство в это время у меня было неприятное...».

 Осень 1912-го, близ г. Мустафа-Паша. Авиаторы в приспособленных для жилья ящиках из под «Фарманов».

Ниже я постараюсь перечислить всех добровольцев, принимавших участие в работе русской авиации как под руководством С.С. Щетинина, так и вне отряда:

Руководитель отряда: Щетинин Сергей Сергеевич.

Летчики отряда: Евсюков Петр Владимирович, Иванов Василий Я., Колчин Федор Фёдорович, Костин Николай Дмитриевич, Седов (Серов) Яков Иванович.

Механики отряда: Дегтярев Василий, Коровкин Александр, Озолин Ю.А., Сикурчинский Лев, Тарасов Николай.

Летчики (не в составе отряда): Агафонов Александр Александрович, Богданов Николай, Васильев Александр Алексеевич, Гребенюк Григорий, Греков Юрий (Георгий), Ефимов Тимофей Никифорович, Кованько Александр Александрович, фон Лерхе Максим Германович, Маргулис Эмануил, Покровский Виктор Леонидович, Попов Михаил.

Механики (не в составе отряда): Воронин Порфирий, Иванов Иосиф, Орлов Николай, Савельев Владимир Федорович, Щербаков Федор.

17 марта 1913-го года закончилась Первая Балканская война, авиаторы вернулись на Родину. Их встречали как героев. Работа российских добровольцев широко освещалась в прессе. Вся страна знала их по именам и в лицо. В марте 1914 года С.С. Щетинин был приглашен в Болгарское посольство, где ему сообщили, что царь Фердинанд наградил всех авиаторов, принимавших участие в болгаро-турецкой войне. Командир отряда был награжден народным орденом «За военные заслуги» 5-й степени с короной. Летчики Евсюков и Колчин – такими же орденами, но без короны, Костин (к тому времени умер от рака желудка, сказались последствия двухмесячного пленения турками после вынужденной посадки), Седов, механики Дегтярев, Иванов, Коровкин, Сикурчинский, Тарасов, Щербаков – 6-й степени.

Так закончилась для российской авиации первая проба сил. Документально подтверждено 76 полетов, выполненных в течение 51 боевого дня авиацией Болгарии. Уверен, что далеко не все полеты наших летчиков оформлялись документально. И уж если болгарские военные не всегда использовали данные воздушной разведки, то и сами вылеты могли просто не фиксироваться. Да и ехали туда наши авиаторы не отсиживаться на земле. Ну, а учитывая низкую надежность и полную непригодность к боевой деятельности первых аэропланов, то даже один вылет в тех условиях можно считать подвигом. В этой военной компании был получен большой опыт, пригодившийся чуть позже при формировании воздушных частей. Выводы военными были сделаны: на начало Первой Мировой войны Россия имела самый большой по численности состава и количеству самолетов воздушный флот (около 250 аппаратов с необходимым количеством летчиков и технического персонала), однако общая экономическая отсталость страны, особенно в области двигателестроения, не позволили сохранить это преимущество впоследствии.

А.А. Агафонов и В.Ф.Савельев в кабине трофейного аэроплана REP. Зима 1912-го года, Сербия, Белград.

Что касается участников Балканской войны, то сложилось у них по-разному. Частые воздушные катастрофы, Первая Мировая, Октябрьский переворот и Гражданская война унесли жизни многих пионеров нашей авиации. Другие, как А.А. Агафонов, просто канули в неизвестность. А вот судьбы Якова Ивановича Седова-Серова и Владимира Федоровича Савельева оказались тесно связаны с Новосибирском.

А.А. Агафонов и В.Ф.Савельев у трофейного аппарата REP. Зима 1912-го года, Сербия, Белград.

Я.И. Седов-Серов еще в 1911-м году впервые поднялся в небо Новониколаевска, а в годы Великой Отечественной войны, с 1941 по 1945 гг., работал в эвакуации на новосибирском авиапредприятии им. В.П. Чкалова. Сорок пять лет отдал он авиации. Скончался в 1964-м году, похоронен в Ленинграде на Серафимовском кладбище.

В.Ф. Савельев, один из первопроходцев нашего авиапрома, работал с конструкторами Ребиковым, Сикорским, а позже с Поликарповым, Туполевым и Яковлевым. В 1959 году, в возрасте 70-ти лет, полный энергии и желания работать, приехал он в Новосибирск, в институт Горного дела. К несчастью, трагическая случайность оборвала его жизнь в декабре 1960-го. Похоронен на Заельцовском кладбище.

• Жирохов М., Котлобовский А. и Александров К. «Авиация в первой Балканской войне».
• Жирохов М., «Сербская авиация в первой Балканской войне »
• Королева Е.В. Савова-Черкезова М.С. «Небесные побратимы».
• Росляков А. «Небесный конструктор».